» Подземелья заброшенной канализации

  Вышли они в уже знакомом месте, не первый раз все же. Якоб выбрался первым, Двойник следом, потянулся от души, распрямился, будто согнувшись всю дорогу шел. А все же земля над головой давит, невидимым грузом на плечи.
-Охх, - вдохнул полной грудью воздух, эту дикую смесь пыли старого больного города и морской гальки,  дымного густого тумана над невидимой сейчас водой. А еще звуки города, даже сейчас, в предрассветные часы тут не было тихо, но это не утонченные звуки благопристойного первого, не благоденствие второго, не легкий флер непристойности третьего, это беспокойный улей, вечно растревоженный. Попадая сюда невольно подбираешься, словно зверь, почуявший свободу и опасность дикого леса. И даже если ты тут как дома, это не значит, что не найдется голодный хищник крупнее тебя. Что-то, что электрическим разрядом касалось кожи, признавало и оставляло в напряжении. Двойнику нравились эти ощущения, это легкое покалывание электричества в кончиках пальцев. Он улыбнулся, несколько секунд просто стоял и улыбался, и хорошо что Якоб знал его, а то послал бы к чертям безумца.
Округ не спал, он никогда не спал, стоило им выйти из переулка, как людские голоса и шум моторов взорвали уютную до того ночь. Въехали они в довольно плотную и довольно пьяную толпу парней и девушек, за их головами яркие прожекторы били на дорогу, гудение, рев, нетерпение толпы. Они успели как раз к старту, отмашка, громкоговоритель плюнул «Погнали» и рев моторов оглушил, две яркие точки, обтекаемые словно пули, умчались в ночь, оставив за собой подбадривающее улюлюканье толпы. Адреналин и кураж, их можно было пить, глотать вместе с воздухом широко открытым ртом. Двойник обернулся на Якоба, глаза его азартно сверкали, поймав в себя отражение огней ночного города. Любопытная идея пришла ему в голову и жажда экспериментов. Цапнув беса за руку, он потащил его дальше по улице, не дожидаясь результат гонок, главное было держаться подальше от трассы.
-Пойдем, - почти крикнул, чтобы парень услышал его, -тут недалеко есть одно место, не шумное, не пыльное, там и посидим. Я те кое чего покажу.

-Та ты не бойся, голодным уж точно не оставлю,  - и не оставит ведь, уж что-что, а деньги у Двойнка водились. Не сильно много правда, да и нечего сюда много с собой брать. А сегодня так вообще по мелочи – не собирался гулять особо, но на двоих уж точно хватит.  Выбрались выпутались из толпы рук с пивом и старых, как оказалось, знакомцев беса. Да и не удивительно, раз сюда водит, значит один из его лазов, значит и клиенты местные. Бесов вообще не так уж много, наперечет, особенно тех, кто водит. И не теряет – что тоже важно.
«Мамочка» на которую Якоб первой тыкнул, видимо заметила жест и послала смачный воздушный поцелуй, сдобренный томным взглядом. Двойник приобнял беса за пояс, тихо посмеиваясь.
-Не пойдешь со мной, скормлю тебя от этой дэвушке. Судя по окрасу она явно на тропе войны, - полыбился приветливо, махнув в толпу. Ноздри чутко вздрагивали, улавливая ядовитый дым. Он бы тоже погонял. Не то что хороший водитель, но умений и драйва хватило бы. Вот только влиться в любую «спортивную команду» четвертого не так просто, это не кружок по интересам, это банда и история. И законы. Для этого тут жить надо, а так не примут. А он жилец приходящий, по настроению. В любой момент сбежать может. Хотя тут еще вопрос, куда и откуда он сбегает. Эхе…сюда бы еще библиотекаря затащить как-нибудь, чтобы полюбовался дикостью.
-Потопали, я сам жрать хочу, весь день как савраска на пол чашке кофе функционирую, - сказал и впрямь живот подвело. Хорошо идти было недалеко, свернули как раз перед поворотом, откуда валил дым и слышались раскаты мата, туда уже убежала часть народа из толпы, кто помочь, кто просто посмотреть на «большой бадабум».
В очередном переулке было  еще темно, звуки остались за преградами из стен. Это был явно не парадный вход – небольшая дверь между переполненных контейнеров с мусором. Двойник перешагнул через сомнительную в сухую погоду лужу и открыл дверь. Понятно, что сюда «посторонним в..», но совсем посторонним он тут не был, скорее работником, периодическим. Иногда вот так подумаешь, и понимаешь, что везде в жизни как-то пробегом. Ну а что поделать? 
Позвал и Якоба за собой, в узкий длинный коридор, в котором явно экономили освещение. Да и кому оно тут надо, священный полумрак, стены обиты когда то изумрудного цвета гобеленом, но сейчас он был до серого затертый и пыльный, под ногами скрипел каждой дощечкой паркет, кое где зияя приличными дырами. Снаружи этого было не слышно, но внутри стены дрожали от музыки, а сигаретное марево уже тут окутывало легким облаком тумана.
  Они прошли несколько закрытых дверей, свернули, еще раз, и когда коридор уже начал походить на лабиринт, наконец то добрались до выхода в зал за толстой железной дверью с засовом изнутри. Двойник цапнул Якоба за руку, чтобы не сбежал вдруг и вытащил в темный зал, окутанный сизым туманом, через который протирались цветные острые лучи света, блуждающие по редкой в этот час толпе. По сути типичный небольшой стриптиз бар, без своих названий на кружках разной масти и из фирменных коктейлей только кровавая и очень кровавая мери. Один у него плюс был – еду все же тут подавали, качества местного. Парень подтолкнул беса к стойке, подальше от пары человек, медитирующих над своими стаканами. Пустая сцена в тени сейчас было не видно, наверное заминка между выступлениями, так как народ в зале все еще сидел, лениво переговариваясь, судя по движению губ, или просто покуривая и вглядываясь куда то в свое прошлое или будущее. Музыка сейчас играла спокойная, но с явными сильными басами, которые на утро будут стучать в висках.

Смотри ка деловой какой, у стойки барной не захотел. Джо хмыкнул, фыркнул и, подозвав бармена, забрал у него две кружки пива, заодно попросив приготовить чего-нить поприличнее, благо знакомы они были довольно давно, и уж если им и подадут какую-нибудь гадость, то хотя бы прожарят хорошо. Бармен, низенький шкафчик на метр в прыжке, хоть и торчал еле-еле из-за стойки, но управлялся со всем и всеми быстро. Особенно с теми, кто смел что-то вякнуть про его рост. Вот так сидишь на высоком стуле и только и видишь, как начищенная словно медный пятак лысина снует туда сюда одиноким бильярдным шаром. А бармен тем временем подмигнул, а звали его Дездемона, кстати, и кивнул на Якоба, мол что, подцепил на вечер? Двойник беззлобно послал его в ответ.. за заказом, а сам вернулся к спутнику, усаживаясь рядом, окидывая пристальным взглядом тех же самых официанточек, на которых пялился Вук. Смотри ка, неужто понравились? Так мы по адресу что ли сегодня? На самом деле за столько времени Двойник так и не разузнал пристрастия беса в плане отношений половых, а теперь вот даже любопытно стало.
  Парень улыбнулся ночным бабочками и по боевой раскраске и по призванию и свистнул, чуть ли не перебивая играющую музыку, пнув сапогом сцену. Не собирался он пялиться на гладкий пустой шест,  такой одинокий сейчас, что просто до слез. Из зала его поддержал неровный строй свистков и криков, мол да, зрелище тоскливое что сил нет больше.
И только Двойник подал Якобу полную пенную кружку, как из за кулис появилась она. Этой девушке, с позволения сказать, а может и не девушке не было равных, и свист стал куда громче. Людей то оказалось не так мало в зале, ночью четвертый не спал до утра, это уж точно. Он вообще мало подчинялся как людским законам, так и времени.
А на сцену уже вышла она, в ярком эффектом свете прожектора и черном кружеве. Мадама Баттерфляй собственной персоны. Хозяка этого .. кхе кхе… бара, и мамочка всех пташек, что обитали в этой клетке и еще паре подобных на других концах округа. Сегодня им таки посчастливилось встретить ее лично. Огненно рыжая женщино в теле прошлась по сцене, залихватски виляя крутыми бедрами и улыбаясь нетерпеливой публике
-Нуу, -раздался ее хрипловатый, на редкость мелодичный голосок, - Кто тут у нас такой нетерпеливый и жадный до зрелищ?
Второй прожектор, блуждающий по залу, предательски выхватил столик Вука и Двойника, сделав их частью представления.
-Оооо, - протянула многообещающе Мадама и лицо ее вспыхнуло блеском глаз и белизной зубов в широкой улыбке, -Птица! – именно с ее легкой подачи Двоника многие в четвертом называли именно так. Он был не против в общем то. Галантно поднялся со своего места и только было собирался раскланяться, как угодил в пылкие объятия, получив смазанный страстный помадой поцелуй куда то в маску.
-Как же ты сподобился навестить свою старую, хихи, любовь? Соскучился, маааленький, - пухлые пальчики с яркими длинными ногтями потрепали по щеке, - И я, смотрю, не один! Какая прелесть! – ветреная Баттерфляй с невероятной для ее просторного тела скоростью оказалась около Якоба и с вполне вероятной дял нее силой, подцепил за шкирку и приподняла, заключая в объятия и подарив еще один смертельный поцелуй страсти, - Неужто новенький в моем гнездышке? Ай, ай, как же так!

Двойник в это время уселся на свой стул, покачиваясь, попивая пивко и посмеиваясь наблюдал за происходящим. Мадаму он знал давно, тетка задиристая и своего не упустит, но добрая и отходчивая. Особенно до юношей бледных и несчастных, каким сейчас выглядел Якоб, контуженный с непривычки страстным объятием. Да простительно, не каждый с военной выправкой такой натиск гостеприимства выдержит.
Баттерфляй, бабочка блин, тем временем повернулась к посмевшей что-то вякнуть девчонке, однако про Якоба не забывая и придерживая того, как поймала, за ворот
-Да что бы ты понимала, дура, -проворковала, заразительно рассмеявшись и снова повернулась к парню, -бесы, они ж как дети, им ласка нужна…и опыт. А если раззадорить, то после своего заключения под землей и не остановишь, - деловито подбоченилась, холмы, обтянутые кофточкой, увесисто так качнулись, -Ну разве я не права, сладенький мой? -наклонилась к Якобу, прижимая того к столу и лишая шансов на маневр.
Музыка тем временем стала громче, почти весь свеет ушел на сцену, где, по желанию публики, и правда началось действо в виде довольно соблазнительных женских форм в остатках одежды и на каблуках.
Фееричное появление Мадамы состоялось и теперь она спокойно могла заниматься своими делами. И если Двойник то знал, что женщина позабавиться и отпустит, но бесу это сообщать не спешил.

Всю эту свистопляску с игривой Мадамой Баттерфляй и  улепетывающим бесом дружно поддерживал нестройный гомон и ободряющий свист. Правда кого именно поддерживали болельщики понять было сложно. Да и им то что, все развлечение, тем более парень юркий оказался и таки ушел, оставив в руках преследовательницы трофейную куртку. Сама же хозяйка заведения с деланным гневом напополам со смехом гоняла парня, под конец отвесив ему шлепок по заднице его же шмоткой, весело рассмеявшись и догоняя уже воздушными поцелуями. Но когда в ход пошли бутылки прикрикнула на разошедшуюся было публику, чтоб угомонились, черти полосатые, а то лично каждого на ночь поцелует.
Угроза таки подействовала лучше дробовика в лоб, смешки и улюлюканье еще раздавались, но как то потише т робко.
В воцарившихся во вновь  проснувшемся от долгого утра баре тишине и спокойствии женщина грациозно лавируя между столиками, подошла к Якобу, махнув рукой, мол сиди, не трону, лапа, и водрузила на его плечи его же куртку, ласково погладив по небритой щеке.
-Дай парнишке соку, не вредничай, - велела Дездемоне и удалилась в другой конец зала потрепать новую жертву, видимо одного из тех, кто рискнул кидаться бутылками.
Когда Двойник подошел к бару, на стойке уже стоял стакан яблочного сока. Искусственный конечно, из порошков, да и то роскошь, порой покруче вина-водки.
Маленькое дряхлое радио на том же конце стойки хрипло крякнуло, не перебивая негромкую музыку в зале. Парень сел на стул рядом с Якобом, держа в руках почти пустую кружку, недобро покосился на свои штаны, залитые пивом во время игрищ у сцены.
-Что ж ты так дергаешься то, Мадама ж добрая, -и по улыбке видно, что да, специально, да, чтоб не скучно было, и нефиг тут хмуриться.
Из динамика тем временем, прервав музыку, вещал голос ведущего
*И снова с вами радио Змиииия * слово это всегда мерзко приторно растягивалось, каждый диджей этого пиратского радио изображал искушение на свой страх и риск.
*Кто не спит в эту темную ночь *ворковал голос* кто поддался каким искушениям, пока инквизиторы спят в своих постельках…. - Что общего между  инквизитором и новогодней елкой? - И там, и там шары - всего лишь украшение...* тихий хриплый смех, немного уже сонный. А сейчас пара новостей с улиц и вас снова ждет сладкая музыка от группы «Карать ли?», они споют вам о том, что умеют делать, когда никто не видит…*

-Да ты не бооойся, - откаментировал проникновенный рассказ о танках и боевых травмах Двойник, тоже в пол уха прислушиваясь к новостям. Интересно было услышать разные версии, тем более народное мнение. Не то чтобы Змиий был гласом народа, скорее шуткой жизни, но иногда очень верно там подмечали суть. Четвертый куда больше верил этим болтливым балагурам , несшим в народ полуночную чушь, похабные песенки, и сальные анекдоты. Слухи тоже не стеснялись распространять, но только проверенные. Вот и сейчас, вперемешку с любимыми приколами о правящих мира сего, поведали о взрыве –никуда, мать его, от него не деться.
Птица заказал еще пива, осушив ту, что держал в руке залпом. Бармен принес и тоже остался неподалеку, тоже слушал. Брови его живописно подергивались на лысом черепе, умудряясь изображать бесконечную гамму эмоций.

Джерри тем временем перехватил эфир, неспешный ленивый шепот нещадно корежили кривые колонки, но было видно, что он навеселе. Впрочем ночные эфиры никто трезвым и не ведет. Шумный вдох в микрофон* Ну кто тебе будет звонить в.. *заминка* три часа утра. Сейчас даже последний онанист видит десятый сон *снова пауза. Стало понятно, что диджей курит, медленно выпуская клубы дыма.* Так что нефиг нам звонить, чертовы извращены… если вы конечно не какая-нибудь милая краля без моральных принципов и разбавите нашу новостную бредятину парой жаркий стонов…. Лично для меня…
Что же до большого бадабума, то готовьтесь, будут трясти. Сдается мне откуда бы ноги не росли у этой истории, свалят все на четвертый.. или те, кто это сделал, свалят в четвертый. Следите, только у нас, за появлением новых лиц на улице*

Квартира и мастерская Леонида Шеридана>>

Дав кому либо свое слово, скульптор Шеридан непременно держал его. Чувство ответственности подогревалось чувством вины, которое скульптор начинал испытывать всякий раз при неудаче. И только перед собой он не имел, казалось, никаких обязательств.
Спустя неделю после посещения "Страны чудес" мужчина опять направился в Четвертый округ. Причин тому было несколько, но, пожалуй, двумя главными были два обещания: одно из них скульптор дал себе самому, второе- Микаэлю. После встречи с Лоренцо четыре дня назад Шеридан твердо решил не давать больше воли чувствам, связанным с его другом, дабы не подвергать опасности их отношения. Изничтожить любовь невозможно так же легко, как какой-нибудь сорняк или выкорчевать, как розовые кусты, но Леонид и не собирался так поступать. Прошли три года, пройдут еще три, и еще- и проблема исчезнет сама собой, стертая временем в порошок. Ничто не длится вечно.
Обещание же, данное Микаэлю, было куда более незамысловатым: скульптор обещал навестить юношу в его следующий выходной день, и намеревался теперь это осуществить. Не смотря на разницу менталитета и социального положения, они неплохо ладили.
День выдался довольно погожий, не хуже был и вечер. В Четвертый округ Шеридан попал только после пяти часов: сначала долго добирался домой из сталелитейки, потом- по дороге сюда,- осторожно петлял переходами. Одет он был в простую одежду бежевого и разбеленного голубого цветов, и никак не походил на франта в белой тройке, который фланировал иногда на улицах Бестиария. В руках скульптор нес сверток с маленькими подарками для мадам, двойняшек и Жаклин.
По улице скульптор шел довольно торопливо: хотел добраться до "Страны чудес" засветло. Глупое, впрочем, было предубеждение: нож в ребрах от времени суток не меняет ни твердости, ни заточки, но было в этой торопливости что-то почти первобытное. Если солнце все еще на небе, значит, все еще не так страшно. Хотя умом Шеридан, конечно, понимал, что на улицах Отрубленной головы опасно вне зависимости от времени.

Услышав звук возмущенно захлебнувшегося движка и скрежет щебня под шинами, Шеридан рефлекторно обернулся и увидел, как какой-то мотоциклист, лихо развернув машину боком, тормозит. Еще успел заметить метнувшийся в подворотню силуэт мелкого животного. Тормозной путь вышел не долгим, но скульптор по привычке попятился: мало ли в Четверке отмороженных водителей, от которых не знаешь чего ожидать.
Однако обошлось.
Леонид думал было продолжить свой путь, и уже отвернулся и сделал несколько шагов, как услышал зычный знакомый голос, обкладывающий кошку- ибо то была кошка,- матом. Обернувшись снова, скульптор увидел своего нового знакомого- Валета Пик, Лафайета, как назвала его когда-то Малина,- который снял шлем и бросал яростные взгляды и реплики в сторону зверька, давшего деру.
Шеридан просветлел взглядом и подошел к бандиту, сжимая сверток под мышкой.
- Привет,- вежливо поздоровался скульптор, не зная даже, велят ли ему идти куда шел или все таки Валет не настроен слишком уж агрессивно.
Внимание Шеридана привлек мотоцикл бандита: монстр, который выдержал, судя по всему, не одну сварку. Модели, конечно же, скульптор определить не мог, ибо не знал ни одной. Обычно машины Четверки выглядели скверно, но эта выглядела очень прилично. По всей видимости, Валет уходом и ремонтом не пренебрегал и всячески лелеял мотоцикл. "Вот уж и правда конь черен",- пришла на ум Леониду ассоциация со скульптурной группой, находившейся в работе.
- С тобой все в порядке?- поинтересовался скульптор у Валета, немного нервно теребя угол свертка.

Отредактировано Леонид Шеридан (22-10-2009 00:14:29)

Придержав левой рукой сверток, Леонид подал правую для рукопожатия. Поздоровались.
- Я в "Страну" иду,- ответил мужчина, зачем-то обозначив направление вялым жестом.
До борделя оставалось меньше квартала, так что минут через пять или семь ходьбы должна была замаячить впереди цветастая вывеска.
- Кошки- это да,- рассеянно заметил скульптор, с интересом продолжая разглядывать мотоцикл. Впрочем, скоро он поднял глаза на его обладателя.- Хорошо, что ты успел затормозить...
Шеридан чувствовал себя немного неловко. Обычно он не застревал посреди улицы с разговорами, и уж тем более с людьми, которых едва знал. Хотя еще в прошлый раз он решил, что Валет ему все же нравится, он не достаточно пробыл с ним, чтобы найти общий язык, и теперь немного терялся.
- Не слишком страдал прошлый раз?- поинтересовался Леонид, едва улыбаясь.- Ну, после моего... Дня Рождения.
Поскольку Шеридан конец вечера не помнил, а после этого своего нового знакомого не разу не встретил, он понятия не имел, чем закончился вечер для Лафайета.
Скульптор переступил с ноги на ногу, рассматривая лицо собеседника при свете дня. В прошлый раз Леонид не смог этого сделать в силу вполне объективных причин, хотя сейчас узнал Валета без особого труда. Лицо его было на вкус скульптора вполне примечательным: не слишком симметричным, но довольно привлекательным, если не обращать внимание на ожог. Да и улыбка была открытой, приятной.